№45 (11750)
Пятница, 12 ноября 2021 года

резонанс
Длинный путь домой
На нашу публикацию «Они находятся в аду» (“ВБ”, 29 октября), в которой мы рассказали о ситуации в лагерях “Аль–Холь” и “Родж” в Сирии, где находятся кыргызстанки с детьми, откликнулась заместитель главы отдела защиты Международного Красного Креста в Кыргызстане Елена Ешану. Она рассказала о работе, которую проводит эта организация с женщинами и детьми, находящимися в зонах конфликта в Ираке и Сирии. А также о помощи по вопросам репатриации.
    — Красный Крест посещает все места, где могут находиться женщины и дети, оказавшиеся в зонах военных конфликтов в Ираке, Сирии: лагерях, тюрьмах. А по возвращении отслеживаем их нахождение в реацентрах, держим контакт с семьями и самими возвращенцами. Но по правилам нашей организации всю работу проводим конфиденциально, стараясь не навредить женщинам и детям.
    Наш лагерь МКК в Сирии находится перед входом в лагерь “Аль–Холь”, в котором проживают женщины и дети, в том числе и из Кыргызстана, и о котором шла речь в предыдущем материале. Туда нет свободного доступа. Договариваемся с теми, кто курирует территорию, чтобы пройти. Проводим опрос среди женщин о нуждах, больных, стараемся привлечь другие международные миссии, например Красный Полумесяц в Сирии, Норвежский Красный Крест. Они проводили операции по нашей просьбе. Сейчас, например, женщины из КР просят срочно найти стоматолога. То есть мы в курсе того, что там происходит.
    С 2019 года Международный Красный Крест работал по вопросу репатриации кыргызстанских граждан. В Кыргызстане, общаясь с семьями, в которые должны были вернуться дети и женщины, мы выясняли, хотят ли те, чтобы родные возвращались домой, готовы ли им помогать. А также могут ли взять детей на воспитание. Ведь среди них много сирот. Мы считаем, что в этой ситуации услышать надо все стороны.
    МКК помогал представителям госорганов КР подготовить критерии оценки, план психоэмоциональной помощи для родителей и детей — репатриантов. Работали совместно с госорганами, задействованными в этом процессе: Минсоцтруда, МИД, ГКНБ и так далее.
    Сразу оговаривали малейшие нюансы, которые могли напугать малышей: военные, милиция не должны работать с детьми и с семьями в форменной одежде, только в штатском, соблюдать просьбы о конфиденциальности при работе в тюрьмах и в других социальных учреждениях, где проводится работа с этой категорией репатриантов.
    Наша цель — по возвращении интегрировать их в общество. А для этого надо работать с обеими сторонами — и с возвращенцами, и с теми, с кем им предстоит контактировать. Раздавали гумпомощь семьям, куда вернулись репатрианты (одежду, сладости, уголь).
    И, конечно, важно решить вопросы по документированию детей и женщин: найти документы, подтверждающие смерть взрослых или детей в зоне военного конфликта. И, к сожалению, до сих пор не ясно, как такой категории детей будет начисляться соцпособие.
    В наши функции также входит посещение мест лишения свободы, если вернувшиеся были осуждены по возвращении. Одно из направлений — воссоединение семей. Мы помогаем вернувшимся в поиске родных, поскольку для реабилитации и реинтеграции важны социальные связи. И всегда в контакте с нашими структурами в Сирии и Ираке.
    Эта работа будет продолжаться. Возвращение людей из зон конфликтов — не разовая акция. В соседних странах операции по возвращению детей и женщин проводили в 5 этапов, и это не предел. Такой путь придется пройти и Кыргызстану, если общество будет готово, — сказала Елена Ешану.

Светлана ЛАПТЕВА.